Само словосочетание "группа Rainbow" стало со временем синонимом понятия "проходной двор". Дичайшая, и непонятная даже коллегам по группе, манера нанимать музыкантов на основании того, что "много лет назад они пели неплохие песни" (певцы Грэм Боннет и Джо Линн Тернер) или на основании услышанной по радио одной-единственной пьесы (так попал в Rainbow из канадской арт-роковой группы Symphonic Slam клавишник Дэвид Стоун) не укладывалась ни в какие общепринятые рамки. Правда, надо отдать должное Ричи - в своем выборе он не ошибся ни разу.Однако и манера расставаться с иными инструменталистами была далека от идеала. Так, клавишник Тони Кэри, сыгравший немалую роль при записи классического альбома Rainbow "Rising" (1976) до сих пор вспоминает с ужасом о своей работе с Ричи и его коллегами: "Я бы из группы не ушел, но я до сих пор думаю, что Ричи и Кози Пауэлл на самом деле хотели убить меня. Они утверждают, что это были такие шутки? Нет, с такими шутниками работать невозможно!" А чего стоит пионерский сатанизм Ричи - все эти разговоры о привидениях в коридорах гостиниц, привязывания веревочек к дверям номеров собственных музыкантов и техников и скрипение ими по ночам? А аналогичные практические шутки в адрес первой жены экс-коллеги по Deep Purple Дэвида Ковердэйла, вылившиеся в кулачную схватку двух титанов рок-н-ролла в коридоре одного из гамбургских отелей? Однако и творческие кадры попадались Ричи презабавные - чего стоит одна только история с Грэмом Боннетом.

После ухода из Rainbow Ронни Джеймса Дио (Ричи утверждает, что Ронни озлобился на него по той причине, что на журнальных обложках гитарист фигурировал в гордом одиночестве под надписью "Rainbow") командир группы озаботился было приглашением в нее старого друга-врага Яна Гиллана, и даже ухитрился в декабре 1978-го сыграть с ним джем-сейшн в лондонском клубе Marquee. На том все и кончилось, и Ричи пришлось набирать новый состав с миру по нитке - сперва планировалось, что на бас-гитаре станет играть Джек Грин, а Роджер Гловер станет всего-навсего продюсером следующего LP. В результате в один прекрасный день Ричи задал Роджеру вопрос: "А где теперь этот парень, что так классно пел в 1968-м "Only One Woman"? Надо, чтобы он пел у нас."Роджер проявил потрясающий героизм, и спустя всего четыре дня (!) бывший участник дуэта The Marbles Грэм Боннет (доводящийся, кстати, кузеном братьям Гиббам из Bee Gees) оказался перед микрофоном во французском замке Chateau Pelly de Cornfeld, где группа уже приступила к работе над альбомом "Down To Earth". А дальше лучше предоставить слово Ричи: "В тот момент Грэм пел просто фантастически - мы сыграли с ним "Mistreated", и тут я решил, что нашел лучшего вокалиста в мире. Начали записывать альбом, и тут-то он и заявляет: "Я не могу петь в этом каменном сарае. Мне нужна нормальная студия." Удивительно - человек не может петь в замке, ему нужна грязная заплеванная студия! А проблемы с его прической! Перед началом турне мы говорим ему - ты ж не кабаретный певец, чтобы коротко стричься, да и нашим поклонникам нравятся длинные прически. Оброс Грэм малость, и я решил приставить к нему охранника, чтобы он не сбежал в парикмахерскую. Как и следовало ожидать, однажды перед концертом он выпрыгнул в окно гримерки и успел-таки постричься! Уж как я зол был на него - ну так бы гитару об него обломал! И потом, что это за вокалист хэви-группы, который вылезает на сцену в рубашке-гавайке и насвистывает мелодию, когда вся группа играет блюз? Что оказалось хуже всего - Грэм не хотел уходить из Rainbow, когда ему уже явно указывали на дверь. Мы уже пригласили в группу Джо Линн Тернера, а Грэм так и не понял, что получил отставку. Тогда я сказал ему: "Ты будешь петь дуэтом с Джо!" Вот только тогда он ушел от нас."

А о драках Ричи с собственными музыкантами говорить даже излишне - и мы здесь эти байки пересказывать не будем. Единственный, с кем Ричи сохранил добрые отношения - так это Джо Линн Тернер, хотя и тут не обошлось без конфликтов. Вспоминает Джо: "После первого же концерта в составе Rainbow, когда я оказался освистан публикой и наслушался выкриков из зала вроде "голубой, голубой!" Ричи выловил меня за кулисами и стал душить, приговаривая: "Поменьше прыгай и верти задницей на сцене - ты же не Джуди Гарланд!" И после этого он еще говорил, что наш первый совместный альбом "Difficult To Cure" (1981) - идеальный инструмент для совращения не то что девок-поклонниц, а и зрелых женщин!"

"Петь будет она!"

После вселенской катавасии с реюнионом Deep Purple Ричи в очередной раз удивил мир сагой о том, что "не имеет смысла работать с группой, вокалист которой - не Джо Линн Тернер" и проявил завидную изобретательность в поиске нового вокального таланта, отклонив с ходу кандидатуру немца Ленни Вульфа из Kingdom Come. Счастливчиком, ставшим фронтменом коллектива с рабочим названием Blackmore's Moon (затем очевидные коммерческие соображения все же взяли верх) оказался уроженец Шотландии Дуги Уайт, до этого перебивавшийся с хлеба на квас в рядах сомнительного состава Midnight Blue и бывшего гостевым вокалистом слесарной легенды Praying Mantis во время японского турне группы. Запись альбома "Stranger In Us All" (1995) прошла на удивление гладко, однако турне, в ходе которого исполнялся не только новейший материал, но и такие неожиданные для концертной программы Rainbow пьесы, как "Burn", "Temple Of The King" и "Perfect Strangers", ознаменовался тяжкими проблемами - так, публике даже казалось, что новый клавишник Пол Моррис (экс-From The Fire) вообще не умеет играть. Но главную проблему звали Кэндис Найт, и была она не только бэк-вокалисткой Rainbow, но и новой пассией своенравного Ричи. Впрочем, на ее счету было и соавторство замечательной пьесы "Ariel", даже изданной отдельным синглом. Увы, и без того нелегкий характер Ричи омрачился разрывом контракта с фирмой RCA / BMG (Ричи: "Они сказали нам, что мы не продали 500 000 копий альбома во всем мире. Уроды!"), а потом пошли разговоры и о том, что "петь будет она".

"Петь будет она!" Эти слова, как кошмар, повторялись все наше мировое турне 1995 - 1997 годов", - вспоминает ныне Дуги Уайт. "Во время исполнения "Ariel" Ричи постоянно физически отталкивал меня от микрофона, чтобы всю песню пела Кэндис. Постоянные склоки в группе радости не прибавляли, а когда после концерта в Копенгагене Ричи подошел и без слов съездил мне по морде - ну, тут уж все ясно стало. Пускай теперь поет Кэндис! Пока мы заканчивали турне, у них как раз вышел первый альбом Blackmore's Night, так что деньки Rainbow были сочтены."

По-разному можно относиться к нынешнему поп-средневековому творчеству Ричи в рядах Blackmore's Night, однако ясно одно - не дело это, когда менеджером сурового сверхопытного рокера становится его теща (это не шутка!), к тому же - учитель по профессии. Так что остается согласиться с мнением Джо Линн Тернера: "Я больше чем уверен, что если бы Ричи возродил Rainbow вместе со мной, Полом Моррисом, басистом Грегом Смитом и барабанщиком Чаком Берджи, мы бы всем тут надрали задницу! К сожалению, даже я до Ричи дозвониться не могу - все телефонные звонки старых коллег перехватываются его благоверной или, того чище, ее мамашей!" Комментарии, очевидно, не требуются.

Ясно одно - в историю рок-музыки XX века Ричи Блэкмор войдет не только как великий гитарист и выдающийся композитор, но и как воистину исторический персонаж, легенды и анекдоты о котором надолго переживут их виновника. И очень похоже, что первое в истории скорое прибытие Ричи в Первопрестольную обогатит мировую сокровищницу еще не одной байкой о самом необычном хард-рокере планеты!

Всеволод Баронин.

Источник: www.musicrock.narod.ru